Летопись

30 ноября И.А.Бунин пишет брату из Петербурга: “Короленко сказал: “Я знаю Бунина, очень интересуюсь его талантом и рад познакомиться”. На той неделе поедем к нему. В “Новом слове” по пятницам скука... Попов [редактор журнала А.Н.Попов]... за что-то обозлен на милого Серг. Ник. Кривенко... Бывает еще…

30 ноября И.А.Бунин пишет брату из Петербурга: “Короленко сказал: “Я знаю Бунина, очень интересуюсь его талантом и рад познакомиться”. На той неделе поедем к нему. В “Новом слове” по пятницам скука... Попов [редактор журнала А.Н.Попов]... за что-то обозлен на милого Серг. Ник. Кривенко... Бывает еще Скабичевский, Поссе, Воронцов, Михайловский” (Р. Л., 1963, N 2, с. 180).

З.Гиппиус — “Зеркала” (С. Вест., N 11). Расцвет патологической литературы в “Северном вестнике” отметил И-т [И.Н.Игнатов]: “дурное зеркало” Гиппиус пытается скопировать “хороший оригинал” Достоевского (Р. Вед., 30 ноября). “Нечленораздельная речь” в качестве подражания “Идиоту” Достоевского…

З.Гиппиус — “Зеркала” (С. Вест., N 11).

Расцвет патологической литературы в “Северном вестнике” отметил И-т [И.Н.Игнатов]: “дурное зеркало” Гиппиус пытается скопировать “хороший оригинал” Достоевского (Р. Вед., 30 ноября). “Нечленораздельная речь” в качестве подражания “Идиоту” Достоевского (Р. Мысль, N 12, Библиограф. Отд.). Герой наделен “всеми признаками безнадежного вырождения”, но умеет “смотреть внутрь человека” (“Декадентский идеализм”, Кн. Нед., N 12). Также — отзыв А.М.Скабичевского — “Реальнейшая трагедия, разыгравшаяся между тремя психопатами”, “продуктами начального разложения нашего современного общества” (А.Скабичевский, Сын От., 1898, 16 янв.). “Два писателя расправили крылья под сенью “Северного вестника” — Сологуб и Гиппиус”; оба одарены, у обоих “смутное миросозерцание” и “символические стремления” (Я[синский], Бирж. Вед., 8 ноября).

А.М.Скабичевский — “Дмитрий Наркисович Мамин” (Нов. Сл., NN 1—2, окт.—ноябрь). Мамин-Сибиряк превосходит Золя и стоит рядом с Чеховым и Короленко, а по “широте захвата жизни” даже впереди их. Недооценка писателя современниками объясняется недостатками “технической выработки” его произведений…

А.М.Скабичевский — “Дмитрий Наркисович Мамин” (Нов. Сл., NN 1—2, окт.—ноябрь). Мамин-Сибиряк превосходит Золя и стоит рядом с Чеховым и Короленко, а по “широте захвата жизни” даже впереди их. Недооценка писателя современниками объясняется недостатками “технической выработки” его произведений и пессимистической окраской “ярких картин греха, человеконенавистничества и крови”.

Я[синский] назвал журнал “Новое слово” “Устарелым словом”, а Скабичевского “плезиозавром”, “пережевывающим кашицу шестидесятых годов”; Мамин-Сибиряк всего лишь талантливый писатель-этнограф (Бирж. Вед., 22 ноября).

По поводу первой статьи Д.Н.Мамин-Сибиряк писал матери 27 октября: “Напрасно он сравнивает меня с Золя и еще более напрасно ругает последнего, чтобы вящше превознести меня. Много крови он испортил мне раньше, то есть Скабичевский, а теперь хвалит”. По поводу второй — 15 декабря: “Поверь, что никакая критика не прибавила еще никому ни вершка роста и не убавила” (Собр. соч. в 8-ми т. Т. 8, М., 1955, с. 668, 669).

А.Волынский — “Аполлон и Дионис” (С. Вест., N 11). Статья о книге Ницше “Рождение трагедии”: Аполлон, “великий дух красоты”, отражает лишь поверхность явлений, в глубине царит “бесформенная стихия Диониса”, “закон разрушения и освобождения от всякой ограниченности”. Новое искусство “возрождает…

А.Волынский — “Аполлон и Дионис” (С. Вест., N 11). Статья о книге Ницше “Рождение трагедии”: Аполлон, “великий дух красоты”, отражает лишь поверхность явлений, в глубине царит “бесформенная стихия Диониса”, “закон разрушения и освобождения от всякой ограниченности”. Новое искусство “возрождает старый культ Диониса”, но Волынский, в отличие от Ницше, считает, что искусство должно служить не Аполлону или Дионису, а самой “бесформенной мировой правде”, т.е. Богу.

Вышли два первых тома “Сочинений Н.К.Михайловского”. СПб., изд. ред. “Русского богатства”, 1896, тираж — 6000 (каждый том). 17 ноября Н.К.Михайловский писал П.Ф.Якубовичу: “Пересматривая свой багаж, я часто вспоминаю слова богучарских крестьян у Толстого: “Писали — не гуляли!”” (Р. Бог., 1910, N…

Вышли два первых тома “Сочинений Н.К.Михайловского”. СПб., изд. ред. “Русского богатства”, 1896, тираж — 6000 (каждый том).

17 ноября Н.К.Михайловский писал П.Ф.Якубовичу: “Пересматривая свой багаж, я часто вспоминаю слова богучарских крестьян у Толстого: “Писали — не гуляли!”” (Р. Бог., 1910, N 1, с. 242).

Д.С.Мережковский — “Вечные спутники. Портреты из всемирной литературы”. СПб., 1897, тираж — 1200 (статьи о Марке Аврелии, Кальдероне, Сервантесе, Флобере, Ибсене, Достоевском, Гончарове, Майкове, Пушкине и др.). 2-е изд., СПб., 1899, тираж — 750. В авторском предисловии сообщалось, что очерки появлялись…

Д.С.Мережковский — “Вечные спутники. Портреты из всемирной литературы”. СПб., 1897, тираж — 1200 (статьи о Марке Аврелии, Кальдероне, Сервантесе, Флобере, Ибсене, Достоевском, Гончарове, Майкове, Пушкине и др.). 2-е изд., СПб., 1899, тираж — 750. В авторском предисловии сообщалось, что очерки появлялись в периодической печати в 1888—1896 гг.; цель их “откровенно субъективная”, это “дневник читателя в конце XIX века”, раскрывающий воздействие на его внутреннюю жизнь “живой души писателя”.

В.Спасович отмечал противоположные наклонности Мережковского: эстет, сторонник аристократизма, не скрывающий ненависти к демократии, буржуазии и “мещанству”, индивидуалист, которому свойственно “порывистое и горячее человеколюбие”, Мережковский взял себе в “проводники” по современному миру Ибсена, “радикального противника современной культуры” с ее “одичанием мысли и вкуса” (Вест. Евр., 1897, N 6). Субъективная “мешанина”, наполненная “наивным ребячеством” и “непроницаемым туманом мистико-символо-декадентских фантазий” (Н. Сл., 1897, N 5). А.Горнфельд назвал метод Мережковского импрессионистским, превращающим критику в “дневник читателя”. Мережковский всякую объективную критику смешивает с догматической, а всякое подчинение искусства идеалам (философским, нравственным, религиозным) называет “мерзостью во святом месте” (“Критика и лирика”, Р. Бог., 1897, N 3). Рецензент “Мира Божьего” (1897, N 7) обнаружил за “видимым разнообразием” лишь “утонченные эстетические эмоции” “драгоценного я” автора. З.Венгерова наиболее удачной считает статью о Флобере, очерк же об Ибсене — “свод общераспространенных толкований”, представляющих драматурга “разрушителем жизненных основ современного общества” (Обр., 1897, N 4). Мережковского интересовали имена, отражающие “моменты спокойствия” в жизни человечества, позволяющие переживать “не минуты злобы, а вечные наслаждения красотой и правдой” (А.Сакмаров [А.М.Хирьяков]. Сын От., 21 пар.). Хотя Мережковский своей “любовью к художественному слову” и “добросовестной работой искренней мысли” “имеет полное право на безусловное уважение”, он окружен в печати “тучею недоброжелательства”, как человек, “не нашедший самого себя”, “постоянно идущий вперед”, часто “окольными и неверными путями” (ницшеанство, декадентщина). Писатель предпринял “умственное паломничество по всем системам и настроениям”, ведущее к “модничанью ума”, “эстетическому безразличию к жизни”, но “потребность в любви и вере” привела к “благодетельному перелому”, и “беспочвенный питомец западных идей преклонился перед величием Пушкина”, проявив “высокое и чистое раскаяние блудного сына” (Б.В.Николаевский, Ист. Вест., 1897, N 11; эту статью Мережковский в письме к П.П.Перцову от 6 ноября 1897 г. назвал “очень умной и талантливой”, Р. Л., 1991, N 2, с. 172). В.В.Розанов откликнулся на 2-е изд.: “темный”, “неясный”, но имеющий свое собственное место в литературе писатель; замечания о Достоевском “довольно проницательны” (Н. Вр., иллюстр. прилож., 1899, 31 марта). Первое издание этих “блестящих этюдов” было встречено “бесцветным и беззастенчивым глумлением” (Библиофил [П.П.Перцов], Мир. Иск., 1899, N 11). Д.Овсянико-Куликовский отмечал “самостоятельность суждений”, “блестящие характеристики”, “прекрасное изложение”, но при этом подчеркивал “неудачную попытку оправдать... субъективную критику”, которая в случае с Пушкиным приводит к “критической фантасмагории”, ибо поэту приписана вражда к демократии, служение красоте как высшему началу (“Жизнь”, 1899, N 8). На 2-е изд. откликнулся и М.Меньшиков: в блестящей статье о Пушкине Мережковский “навязывает” поэту свое “фанатическое увлечение язычеством”, “свой культ насилия и сладострастия”, свою “ненависть к народу” (“Клевета обожания”, Кн. Нед., 1899, N 10; Чехов в письме к Меньшикову назвал эту статью “образцовой”, т. 8, с. 335).