Летопись

2 и 4 декабря на “чрезвычайных заседаниях” общего собрания пайщиков “Русского богатства” был завершен внутренний раскол с ортодоксально-народнической группой С.Н.Кривенко, последний вышел из состава пайщиков и редакционного комитета. Н.К.Михайловский пригласил в редакционный комитет Н.Ф.Анненского,…

2 и 4 декабря на “чрезвычайных заседаниях” общего собрания пайщиков “Русского богатства” был завершен внутренний раскол с ортодоксально-народнической группой С.Н.Кривенко, последний вышел из состава пайщиков и редакционного комитета. Н.К.Михайловский пригласил в редакционный комитет Н.Ф.Анненского, переехавшего в Петербург в марте 1895 г. В.Г.Короленко стал “трудовым пайщиком” журнала (с отчислениями от литературного гонорара); членом редакционного комитета он был избран еще в мае 1894 г. (Протоколы общих собраний, РГАЛИ, ф. 1668, оп. 1, ед. 2).

5 декабря А.П.Чехов писал А.С.Суворину в связи с новым царствованием: “Публика ждет чего-то особенного, и газеты ее не удовлетворяют; но желания ее крайне неопределенны. Даже слухов определенных нет, а все какая-то бесформица... Но как бы то ни было, все ждут и на что-то надеются, и все при встрече улыбаются”…

5 декабря А.П.Чехов писал А.С.Суворину в связи с новым царствованием: “Публика ждет чего-то особенного, и газеты ее не удовлетворяют; но желания ее крайне неопределенны. Даже слухов определенных нет, а все какая-то бесформица... Но как бы то ни было, все ждут и на что-то надеются, и все при встрече улыбаются” (т. 5, с. 342—343).

19 декабря В.Г.Короленко записал в дневнике: “Эпоха, которую мы переживаем,— знаменательная... для русского прогресса. Общество ждет и надеется. Чего ждет и на что надеется? Само не двинув пальцем, само не смея не только требовать, но и просить... — оно тем не менее ждет либеральных реформ и надеется на то, что их даст “молодой царь”... Россия видела уже не один случай, когда цари становились во главе ее прогресса... Добрые желания юного царя — кажется несомненны. Но нужны выдающиеся способности, нужна энергия, знание, сила, чтобы отстранить эту стену “старых слуг”, это галдение “доброго русского народа” или вернее того, что ему выдают за народ... Да, если что будет хорошего в ближайшую минуту, то Россия еще раз будет обязана этим личности монарха, который сумеет понять и уступить вовремя... А без этого — будет в России плохо...” (В.Г.Короленко. Дневник, т. II. Полтава, 1926, с. 316, 317, 320, 321).

21 декабря В.А.Гольцев прочел в Н.Новгороде, в Коммерческом Клубе, лекцию о творчестве В.Г.Короленко. “Лекция представляет, как все статьи Гольцева,— записал Короленко,— частию компиляцию, частию же приближается по характеру к так называемой эстетической критике... Из лучших мест составляется…

21 декабря В.А.Гольцев прочел в Н.Новгороде, в Коммерческом Клубе, лекцию о творчестве В.Г.Короленко. “Лекция представляет, как все статьи Гольцева,— записал Короленко,— частию компиляцию, частию же приближается по характеру к так называемой эстетической критике... Из лучших мест составляется нечто вроде букета — и преподносится публике,— вместо того, чтобы взяв какое-нибудь глубокое течение, к которому принадлежит то или другое литературное явление — отыскать... его связь с основной нотой, его индивидуальные особенности на этой же почве... Гольцев — как опытный лектор — всегда приберегает на конец какое-нибудь эффектное “морсо” [включенное в лекцию стихотворение Я.П.Полонского “Писатель,— если только он...” со строками: “Не может быть не поражен, Когда поражена свобода”]. “В Москве Гольцев читал ту же лекцию и с тем же концом,— и там все это выдержало цензуру. Но у нас — цензор не пропустил короткого изложения самой лекции... Строки о свободе — были вычеркнуты самой редакцией “Листка”. Осталась одна эстетическая характеристика, в которой признается, что у меня нет непосредственно “политических или социальных тенденций”” (В.Г.Короленко. Дневник, т. II. Полтава, 1926, с. 327—328).

А.П.Чехов — “Рассказ старшего садовника” (Р. Вед., 25 дек.). 31 декабря Чехов пишет И.И.Горбунову-Посадову, высоко оценившему рассказ и просившему разрешения издать его для народа: “Русские ведомости” “ради страха иудейска выбросили в начале речи садовника следующие слова: “Веровать в Бога нетрудно.…

А.П.Чехов — “Рассказ старшего садовника” (Р. Вед., 25 дек.).

31 декабря Чехов пишет И.И.Горбунову-Посадову, высоко оценившему рассказ и просившему разрешения издать его для народа: “Русские ведомости” “ради страха иудейска выбросили в начале речи садовника следующие слова: “Веровать в Бога нетрудно. В него веровали и инквизиторы, и Бирон, и Аракчеев. Нет, вы в человека уверуйте!” (т. 5, с. 351).

Д.Н.Мамин-Сибиряк — “Исповедь” (Мир Б., N 12). А.Б. [А.И.Богданович] высказал “большую ересь”, отдав предпочтение рассказу Мамина перед “Хозяином и работником” Л.Толстого, ибо первый — “сжат” и “мораль вытекает сама собой”, а не навязана автором (“Два рассказа на одну тему”, Мир Б., 1895, N 4).

Д.Н.Мамин-Сибиряк — “Исповедь” (Мир Б., N 12).

А.Б. [А.И.Богданович] высказал “большую ересь”, отдав предпочтение рассказу Мамина перед “Хозяином и работником” Л.Толстого, ибо первый — “сжат” и “мораль вытекает сама собой”, а не навязана автором (“Два рассказа на одну тему”, Мир Б., 1895, N 4).

Ф.Сологуб — рассказ “Тени” (Сев. Вест., N 12); об уходе от “грубой” реальной жизни в фантастический мир “теней”. Критика отметила талантливость автора и ложность того направления, к которому он примыкает и “главный штаб” которого “ютится” в “Северном вестнике”, журнале, систематически печатавшем…

Ф.Сологуб — рассказ “Тени” (Сев. Вест., N 12); об уходе от “грубой” реальной жизни в фантастический мир “теней”.

Критика отметила талантливость автора и ложность того направления, к которому он примыкает и “главный штаб” которого “ютится” в “Северном вестнике”, журнале, систематически печатавшем в течение года произведения Д.Мережковского, Н.Минского, Ф.Сологуба, К.Бальмонта. “Этот маленький рассказик полон болезненной поэзии”, которая “извращение” рисует “как высшую прелесть жизни” (Кн. Нед., 1895, N 1). “Тени” — “несомненно символическое произведение”, “нечто страдальчески болезненное”, подобное впечатлению от “мучительного таланта” Достоевского (Р. Мысль, 1895, N 1, Библиограф. Отд.). “Первая у нас попытка перенесения французского символизма в область прозы”; рассказ оставляет “неопределенное, томительное чувство”, но автор — “оригинальный писатель” с несомненным будущим (М.Полтавский [М.И.Дубинский], Бирж. Вед., 1895, 12 янв.).

Н.К.Михайловский — “Литература и жизнь” (Р. Бог., NN 11—12); о философии Фр.Ницше. Быстрое распространение в России “неправильно понимаемых идей Ницше”, которые несут “свет... ярче многих признанных светил” (противостояние детерминизму, гегелевской идее “самодержавной истории”, проповедь “человека-творца”,…

Н.К.Михайловский — “Литература и жизнь” (Р. Бог., NN 11—12); о философии Фр.Ницше. Быстрое распространение в России “неправильно понимаемых идей Ницше”, которые несут “свет... ярче многих признанных светил” (противостояние детерминизму, гегелевской идее “самодержавной истории”, проповедь “человека-творца”, восстающего против “роковых сил” и “стихийных процессов”, “чрезвычайно возвышенно понимаемый идеализм”) и “тени чернее черного” (теория “двух моралей”: для “господ” и для “рабов”, презрение к слабым, проповедь “любви к дальнему” как отказ от традиционного гуманизма); критик предсказал “новую умственную эпидемию”, которая утвердится в упрощенной форме “культа силы” и “нравственной распущенности”, в то время как Ницше призывает к созданию “сверхчеловека” за счет человека путем “строжайшей нравственной дисциплины”, ибо он моралист даже “строже и требовательнее гр. Л.Н.Толстого”.

Русские газеты подробно освещают происходящий в Париже процесс капитана французской армии еврея А.Дрейфуса, обвиненного в шпионаже в пользу Германии. “Русские ведомости” (13, 16 и 17 дек.) при вполне объективном тоне информации не скрывают сочувствия к подсудимому и к мужественному поведению адвоката…

Русские газеты подробно освещают происходящий в Париже процесс капитана французской армии еврея А.Дрейфуса, обвиненного в шпионаже в пользу Германии. “Русские ведомости” (13, 16 и 17 дек.) при вполне объективном тоне информации не скрывают сочувствия к подсудимому и к мужественному поведению адвоката Деманжа, ведущего защиту в исключительно трудных условиях и успевшего после решения о проведении закрытого процесса во всеуслышание заявить о невиновности своего подзащитного. “Новое время” (7 ноября, 11, 15 и 16 дек.) еще задолго до судебного разбирательства убеждало, что “возмутительное преступление” — дело рук Дрейфуса, а после обвинительного приговора обвинило французскую прессу, защищавшую Дрейфуса, в подкупе евреями.

А.П.Чехов — “Повести и рассказы”, М., изд. И.Д.Сытина, 1894, тираж — 10000; 2-е изд. — М., 1898, тираж — 5000 (“Черный монах”, “Бабье царство”, “Скрипка Ротшильда”, “Студент”, “Учитель словесности” и др.). Разноречивые оценки были высказаны на страницах “Нового времени”: 17 января 1895 С.Андреевский…

А.П.Чехов — “Повести и рассказы”, М., изд. И.Д.Сытина, 1894, тираж — 10000; 2-е изд. — М., 1898, тираж — 5000 (“Черный монах”, “Бабье царство”, “Скрипка Ротшильда”, “Студент”, “Учитель словесности” и др.).

Разноречивые оценки были высказаны на страницах “Нового времени”: 17 января 1895 С.Андреевский писал, что в Чехове “все видят общепризнанного наследного принца наших крупных писателей”. 6 и 27 января 1895 В.Буренин заявил, что с тех пор, как Чехов от “эфемерных рассказцев” перешел к вещам “с солидно-либеральными тенденциями”, он, несмотря на одобрение “семинарских педагогов-критиков”, “начал постепенно утрачивать здоровую свежесть и искренность своего дарования” и через 10—15 лет его произведения будут забыты.

Пл.Н.Краснов во второй статье “Осенние беллетристы”, посвященной Чехову, намечает три периода в творчестве писателя: 1) юмористические рассказы, 2) период “сумерек” и “хмурых людей”, 3) стремление отразить общественное движение. Но для роли “учителя жизни” у Чехова “не хватает лиризма, не хватает веры и силы чувства”, он “последователь натуралистической школы в лучшем смысле этого слова”, но большинство его последних произведений носит следы “борьбы между исканием идеала и желанием правдиво изобразить действительную жизнь” (Тр., 1895, N 1).

Поль Верлен — “Романсы без слов”. М., 1894, тираж — 1000. Перевод и предисловие В.Брюсова, который назвал этот сборник Верлена (1874) “первой книгой вполне выраженного, но еще не искаженного символизма”. Перевод был послан Верлену с сопроводительным письмом, подписанным “Votre fidèle vassal V.Brussov”…

Поль Верлен — “Романсы без слов”. М., 1894, тираж — 1000. Перевод и предисловие В.Брюсова, который назвал этот сборник Верлена (1874) “первой книгой вполне выраженного, но еще не искаженного символизма”. Перевод был послан Верлену с сопроводительным письмом, подписанным “Votre fidèle vassal V.Brussov” (“Ваш верный вассал В.Брюсов”) (ЛН, т. 98, кн. I, с. 640—642).

Брюсов “совершенно не понял Верлена: все тонкие, неуловимые оттенки мысли он принял за бессмысленный набор слов” (Нед., 1895, N 11, 12 марта). Поэтические “Романсы без слов” Поля Верлена, попав в руки “самоновейшего московского декадента” “превратились в “слова”, лишенные всякой поэзии и притом... не всегда понятные для русских читателей” (Ап.К[оринф]ский, Тр., 1895, N 2; то же — Пл.Краснов, Тр., 1895, N 11, с. 457).