Летопись

2 апреля А.П.Чехов пишет В.М.Соболевскому: “Я получаю очень много газет. Получаю и “Россию”, и “Северный курьер”, и теперь, когда мне приходится много читать и невольно сравнивать, я с каждым днем все больше убеждаюсь, что нет лучше газеты, как “Русские ведомости”. Прежде я как-то поддавался общему гулу,…

2 апреля А.П.Чехов пишет В.М.Соболевскому: “Я получаю очень много газет. Получаю и “Россию”, и “Северный курьер”, и теперь, когда мне приходится много читать и невольно сравнивать, я с каждым днем все больше убеждаюсь, что нет лучше газеты, как “Русские ведомости”. Прежде я как-то поддавался общему гулу, что газета ведется скучновато, сухо, что нужно бы ее разнообразить и проч., теперь же, разбираясь в белиберде текущих событий, я вижу, что в этой якобы скуке было спасение” (т. 9, с. 80).

6 апреля Главное управление по делам печати обращается к председателю Петербургского цензурного комитета с просьбой “сделать зависящее распоряжение, чтобы на будущее время все не дозволенные цензурою или дозволенные с важными исключениями статьи, предназначаемые для журналов “Русское богатство”,…

6 апреля Главное управление по делам печати обращается к председателю Петербургского цензурного комитета с просьбой “сделать зависящее распоряжение, чтобы на будущее время все не дозволенные цензурою или дозволенные с важными исключениями статьи, предназначаемые для журналов “Русское богатство”, “Жизнь”, “Мир Божий” и “Научное обозрение”, представляли его сиятельству [начальнику Главного управления по делам печати Н.В.Шаховскому] с цензорскими отметками, так как ему важно знать не только то, что появляется в печати в этих изданиях, но и то, что предполагалось ими напечатать” (К.Д.Муратова, “Возникновение социалистического реализма в русской литературе”. М.; Л., 1966, с. 55).

13 апреля редактор-издатель “Северного курьера” В.В.Барятинский написал Л.Толстому о вынужденном отказе от намерения напечатать несколько глав его статьи “Новое рабство”, так как получено предупреждение от министра внутренних дел и Главного управления по делам печати, что в случае напечатания…

13 апреля редактор-издатель “Северного курьера” В.В.Барятинский написал Л.Толстому о вынужденном отказе от намерения напечатать несколько глав его статьи “Новое рабство”, так как получено предупреждение от министра внутренних дел и Главного управления по делам печати, что в случае напечатания этой статьи газета будет закрыта (ЛЖТ Толстого, с. 347—348).

А.Б. [А.И.Богданович] — “Критические заметки” (о весенних художественных выставках в Петербурге) (Мир Б., N 4). “Болезненность и естественное отмирание старого искусства” у передвижников, где преобладает пейзаж и нет “идейных картин с направлением”, как в былые годы: “мужик на выставке не в авантаже…

А.Б. [А.И.Богданович] — “Критические заметки” (о весенних художественных выставках в Петербурге) (Мир Б., N 4). “Болезненность и естественное отмирание старого искусства” у передвижников, где преобладает пейзаж и нет “идейных картин с направлением”, как в былые годы: “мужик на выставке не в авантаже обретается”; “Голгофа” М.Нестерова “из рук вон плоха”; И.Репин выставил “недоконченные портреты” — “нечто небывалое на выставках”. Петербургских художников отличает “банальность содержания” и “шаблонность приемов”. На выставках академической и “Мира искусства” — чувствуется “присутствие молодого духа, стремительного и подчас ударяющего в крайности”.

Н.К.Михайловский — “Литературные воспоминания и современная смута”, тт. 1—2 (т. 1 вышел в декабре 1899 г.). СПб., изд. журн. “Русское богатство”, 1900, тираж — 2000. (Статьи из “Русской мысли” и “Русского богатства” за 1891—1894 гг.). В предисловии автор оговаривал, что и в прошлом “было много смуты,…

Н.К.Михайловский — “Литературные воспоминания и современная смута”, тт. 1—2 (т. 1 вышел в декабре 1899 г.). СПб., изд. журн. “Русское богатство”, 1900, тираж — 2000. (Статьи из “Русской мысли” и “Русского богатства” за 1891—1894 гг.). В предисловии автор оговаривал, что и в прошлом “было много смуты, и в настоящем не все смута, но я не умею иначе суммировать пестрое содержание книги”.

Н.К.Михайловский изображает “потерянный рай” “Отечественных записок” 70-х годов и “с высоты такого славного прошлого... смотрит вниз, в настоящее нашей литературы...” (Д.Шестаков, Мир Иск., N 13—14). Основной тон книги “самомнение и самовлюбленность”, однако Михайловский сохраняет “объективное и строго научное отношение к декадентству и ницшеанству”, в его изложении “Ницше выступает в очень симпатичном освещении”, хотя критик указывает на его противоречия и увлечения (А.Б. [А.И.Богданович], Мир Б., N 9). Михайловский “весь в прошлом, весь в 70-х годах”, так “у него самое дорогое, самое светлое... Теперь у него веки низко-низко опущены”, однако “экстраординарный талант Горького” он увидел (Андреевич [Е.А.Соловьев], “Жизнь”, N 3).

М.О.Меньшиков — “Народные заступники и другие нравственно-бытовые очерки”. СПб., 1900, тираж — 1200. “Меньшиков указывает, как на огромную заслугу народничества, на заступничество за народ, что составляет... нравственную цель этой доктрины”. Однако его утверждение, что “в наше время понизился…

М.О.Меньшиков — “Народные заступники и другие нравственно-бытовые очерки”. СПб., 1900, тираж — 1200.

“Меньшиков указывает, как на огромную заслугу народничества, на заступничество за народ, что составляет... нравственную цель этой доктрины”. Однако его утверждение, что “в наше время понизился интерес к народу и в литературе, и в обществе” — неверно; просто сделан “огромный шаг вперед в... расчленении народа”, который уже “не рисуется в виде огромной однолитной единицы, противопоставляемой интеллигенции”. Горький — пример “не ослабевающего интереса к народу”, но прежнее “народозаступничество” уступило место “справедливости по отношению к народу” (А.Б. [А.И.Богданович], Мир Б., N 8).

Вл.С.Соловьев — “Стихотворения”. Изд. 3, доп. СПб., тип. М.М.Стасюлевича, 1900, тираж — 1200 (помимо раздела “Новые стихотворения”, с включением поэмы “Три свидания”, в “Приложения” вошли статьи о символистах, “Особое чествование Пушкина”). “Настоящий”, хотя и не “выдающийся”, поэт; его лучшие…

Вл.С.Соловьев — “Стихотворения”. Изд. 3, доп. СПб., тип. М.М.Стасюлевича, 1900, тираж — 1200 (помимо раздела “Новые стихотворения”, с включением поэмы “Три свидания”, в “Приложения” вошли статьи о символистах, “Особое чествование Пушкина”).

“Настоящий”, хотя и не “выдающийся”, поэт; его лучшие стихи — “на границах религии и философии”; его мысли о “Вечной женственности” смутны и недосказанны (В.В.Розанов, Н. Вр., 9 июня). “Он не выработал себе оригинальной формы и пишет то как Тютчев, то как Фет, то как Хомяков”, “у него нет ни песен любви, ни картин природы, ни песен на общественные темы”. Ему свойствен “мистический дуализм” — вера, что “рядом с видимым, тленным миром живет другой, лучший, трансцендентный”, который открывается в минуты “торжества чистого, светлого начала”; при этом Соловьев чужд фанатизма и лицемерия (Пл.Н.Краснов, “На высокие темы”, Кн. Нед., N 6). Стихи “не отличаются особенной силой и звучностью”; полумистические настроение никогда не покидают поэта: “неопределенные порывы к “нездешней” красоте”, “предчувствие неведомой истины”, “сны души, охваченной томлением новой жизни, в ожидании зари обновления” (К.А[рабажи]н, С. Кур., 24 авг.). “Ведя остроумную и победоносную борьбу с российскими “символистами”, сам Соловьев писал... стихи, символичности которых нередко могли бы позавидовать и его противники”, но “поэт был задавлен в нем метафизиком и резонером” ([П.Ф.Якубович], Р. Бог., N 10, Нов. Кн.). Соловьеву “и в голову не приходило, что поэзия может служить “оправданию добра” лучше, нежели самые тонкие диалектические кружева”; свои рифмы он посвящает Афродите (М.Протопопов, “Немножко философии и немножко поэзии”, Р. Мысль, N 7). У Соловьева “есть самое важное, что можно требовать от поэзии: новый мир души”; его “круг настроений” — “поклонение Вечной женственности”, близость “мира Времени” и “мира Вечности”, конечная победа “Добра” над “Злом” — неотделим от “заветных убеждений философа-христианина” (В.Я.Брюсов, Р. Арх., N 8).

М.Горький — “Мужик” (“Жизнь”, NN 3—4). Печатание было прервано автором на второй главе, третья глава при жизни Горького опубликована не была. Начало повести широко обсуждалось в печати. “Да, идут новые люди, может быть, и не так быстро, как утверждает романтический архитектор из мужиков в опять-таки…

М.Горький — “Мужик” (“Жизнь”, NN 3—4). Печатание было прервано автором на второй главе, третья глава при жизни Горького опубликована не была.

Начало повести широко обсуждалось в печати. “Да, идут новые люди, может быть, и не так быстро, как утверждает романтический архитектор из мужиков в опять-таки покуда романтическом “Мужике” М.Горького,— но идут всюду, и твердым шагом” (Old Gentleman [А.В.Амфитеатров], Рос., 4 апр.). Шебуев — “новый человек среди дряблой провинциальной интеллигенции” “представляет живой интерес по той жажде жизни и практически нужного людям дела, какая обуревает его и изливается в полных лиризма монологах” (Ч.Ветринский, Н. Л., 13 апр.). Та “черноземная сила”, которая гибнет в Фоме Гордееве, здесь выходит на дорогу “прозаического прагматизма”; отстаивает гармонию умственного и морального в человеке (А.Измайлов, Бирж. Вед., 12 мая). “Новый человек” повести близок к идее Ницше: “Иди за собой, а не за кем-либо” (В.Яковлев, Дон. Речь, 12 мая). “Запас жизненной энергии” позволяет герою выйти “за ограду окружающей его детство среды” (Кн. Нед., N 6, Из рус. изд.). Герой повести “совсем не мужик, а архитектор”, при этом “какой-то необыкновенный”, с чисто книжной “интересностью”. Горький — “Марлинский наших дней” (В.Буренин, Н. Вр., 1 сент.). В “Мужике” Горький намеревался “дать тип положительного протестанта”, “строителя, а не разрушителя своего собственного естества”. Но повесть “разочаровывает” еще больше, чем “Фома Гордеев” (М.Чуносов [И.И.Ясинский], Еж., Соч., N 9). И. [И.Н.Игнатов] отмечал намерение Горького вывести новую, мужицкую интеллигенцию, пришедшую на смену старой интеллигенции из дворян и разночинцев, однако пока “практическая деятельность нового миссионера” (ясли, чайная, ночлежный дом, народный театр и читальня) повторяет то, что делалось и раньше, потому что “история не создала еще из оставшихся “внизу и назади” той “родни”, которая сознательно стремилась бы к тому же, к чему стремится Шебуев” (Р. Вед., 7 апр. и 17 мая). Эту мысль о неизменности задач, стоящих перед старой и новой интеллигенцией, подчеркивали многие рецензенты. “Не рано ли еще интеллигенции делиться по классам на враждующие группы?” (Л.Е.Оболенский, С. Кур., 20, 22 мая; см. также: В.Гольцев, Кур., 22 мая; А.-лов [А.И.Шепкалов], Дон. Речь, 6 авг.). “Нам кажется крупным событием в литературе наших дней,— писал Н.Геккер — появление теперь “Мужика” г. Горького”, так как в нем выведен “представитель рабочей интеллигенции”, “редкий положительный тип в нашей литературе”, “непосредственный участник жизни, боец, протестант”. “Мужик” принес не новую мудрость и не новую программу, а новое настроение, доброе, свежее, энергичное и жизнерадостное”. Однако исповедь Шебуева не вяжется с его последующими делами, его “культом денег” (Од. Нов., 15 и 20 апр., 25 мая). “Мужик” снова начинает делаться героем нашей беллетристики”, но Горький “ожегся на мужике, слишком поспешно пустив его в печать”, а затем оставив неоконченным; редакция “Жизни” обещает в будущем году напечатать “пересмотренного и переработанного” “Мужика” (Неизвестный [И.Н.Потапенко], Рос., 25 ноября). “Отрицательное отношение автора к интеллигенции” в “Мужике” “приняло ярко тенденциозный характер, неблагоприятно отразившийся на художественных достоинствах” (“Литература в 1900 году”, Р. Вед., 1901, 1 янв.).

Горький сообщил А.П.Чехову 11—12 октября, что Л.Толстой “поругал” его за “Мужика” (Письма, т. 2. М., 1997, с. 63).

Пл.Краснов — “Молодые беллетристы-академики” (Кн. Нед., N 4). Посвящена сопоставлению творчества Короленко и Чехова. Первый предпочитает “исключительные” сюжеты, он — “несомненный оптимист” с настроением “бодрящим и примиряющим с жизнью”, “гораздо более субъективный писатель”, даже поэт, предпочитающий…

Пл.Краснов — “Молодые беллетристы-академики” (Кн. Нед., N 4). Посвящена сопоставлению творчества Короленко и Чехова. Первый предпочитает “исключительные” сюжеты, он — “несомненный оптимист” с настроением “бодрящим и примиряющим с жизнью”, “гораздо более субъективный писатель”, даже поэт, предпочитающий “этюды”. Чехов “любит описывать самое обыкновенное, заурядное”, “даже пошлое”, он — пессимист, “вслед за сумерками” у него “наступила не заря, а мрачная, беспросветная ночь”, “писатель совершенно объективный, без “предвзятых мыслей” и конечных выводов, художник, всегда дающий нечто цельное, законченное” и потому “настоящий учитель и истолкователь жизни”.

Андреевич [Е.А.Соловьев] — первая статья из цикла “Вольница” (“Жизнь”, N 4), в которой творчество Горького оценивалось “как литературная революция”. “Глубокая жалость и сострадание”, с которым относились к босяку Достоевский, Гл.Успенский, Помяловский, Левитов, Мельшин и Максимов, заменены у…

Андреевич [Е.А.Соловьев] — первая статья из цикла “Вольница” (“Жизнь”, N 4), в которой творчество Горького оценивалось “как литературная революция”. “Глубокая жалость и сострадание”, с которым относились к босяку Достоевский, Гл.Успенский, Помяловский, Левитов, Мельшин и Максимов, заменены у Горького “разнузданным, но удивительно привлекательным культом “свободы”, этим дерзким вызовом, брошенным в лицо культурному обществу, одинаково изолгавшемуся в своих добродетелях и пороках”. Горький “немного ницшеанец” и общее настроение его сводится “в конце концов к тому, что он поет славу “безумству храбрых”. Вместо “служения добру” и “собственному усовершенствованию”, по “могучей указке Толстого”, “тут чувствуется сила, какая — все равно, но сила”.

П.Гриневич [П.Ф.Якубович] — “Заметка читателя” (Р. Бог., N 4). В некоторой части нашей литературы “художественные красоты” вытесняют “высшую красоту для человека” — справедливость и человечность. А.Б. [А.И.Богданович] утверждает в “Мире Божьем” (N 1): лишь марксисты и символисты представляют в…

П.Гриневич [П.Ф.Якубович] — “Заметка читателя” (Р. Бог., N 4). В некоторой части нашей литературы “художественные красоты” вытесняют “высшую красоту для человека” — справедливость и человечность. А.Б. [А.И.Богданович] утверждает в “Мире Божьем” (N 1): лишь марксисты и символисты представляют в нашей молодежи “живое и здоровое зерно”, а “реальное искусство отстало от жизни”, но при этом вынужден “беспощадно” оценивать представителей российского символизма и “воскурять фимиам” Л.Толстому. Возникла литературная группа, противоестественно связавшая экономический материализм, некоторые идеи Ницше и символизм, хотя “ницшеанство принципиально враждебно толпе”, а символизм “презирает все грубо материальное”; их объединяют “нападки на эпоху 70-х годов” и презрительное отношение к “народу”, который заменен марксистами своей частью — “классом”, а “интеллигенции отведено последнее место в истории”.

С возражениями выступил Е.А.Соловьев: “Русское богатство” “нехорошо злоупотребляет” своим “любимым упреком” в невнимании к жизни “униженных и оскорбленных”, в отсутствии “идеалов” и т.п. (“Об идеалах”, “Жизнь”, N 5).

В.В.Вересаев писал Горькому 16 сентября: “...золотарем должен быть тот противник, который унизится до того, чтобы принять за перчатку такую полемическую гадость, как с[оловье]вская статья “об идеалах”” (Архив А.М.Горького).

Н.К.Михайловский — “Кое-что о г. Чехове” (Р. Бог., N 4). В этой статье, написанной в связи с выходом первого тома марксовского издания, говорилось, что Чехов пришел в литературу “в необыкновенно трудное для начинающего писателя время”, когда общество ощущало “надломленность недавних идеалов и верований”.…

Н.К.Михайловский — “Кое-что о г. Чехове” (Р. Бог., N 4). В этой статье, написанной в связи с выходом первого тома марксовского издания, говорилось, что Чехов пришел в литературу “в необыкновенно трудное для начинающего писателя время”, когда общество ощущало “надломленность недавних идеалов и верований”. “Цельного, большого зеркала, в котором бы отразилась вся жизнь целиком или хоть значительная доля ее,— в его распоряжении не было; но у него были бесчисленные зеркальные осколки, комически отражающие столь же бесчисленное множество отдельных эпизодов житейской пошлости” и “огромный запас свежего, молодого юмора”. Не хватало “ноты — не скажу гнева, а какой-нибудь из многочисленных форм недовольства”. Затем, примерно со времени “Скучной истории”, из-под его пера стали выходить “картины одна другой мрачнее”. В творчестве Чехова появилась “потребность идеала”, при этом писатель “вырос почти до неузнаваемости”, и тем не менее “конца г. Чехова еще далеко не видно” — только что он “дал широко задуманный и превосходно выполненный рассказ “В овраге”, и это новый шаг вперед”.

“В этом “кое-что”,— писал о статье Н.К.Михайловского Н.Геккер,— сказано очень многое и, без преувеличения, гораздо больше, чем в последние годы о г. Чехове во всей нашей литературе... М.Горький открыл нам особый мир и умел внушить к нему и сочувствие и жалость. Чехов раскрыл нам двери в мир еще более широкий, не в особые закоулки общества, а в самые недра его, но сочувствия нашего и живого участия к ним он не всегда добивался” (Од. Нов., 17 мая; характеристика, данная Михайловским, была поддержана и журналом “Образование”, N 5—6). Андреевич [Е.А.Соловьев], признавший Чехова много лет спустя после Михайловского, заявил, что последний наконец-то “вразумился насчет огромности и важности дарования г. Чехова” (“Жизнь”, N 5).

В апреле Московский Художественный театр гастролировал в Севастополе и Ялте, что дало возможность Чехову посмотреть ряд спектаклей (“Дядю Ваню”, “Чайку”, “Одиноких” Гауптмана, “Гедду Габлер” Ибсена). Находящийся в это время в Ялте Горький знакомится с режиссерами и актерами театра, рассказывает…

В апреле Московский Художественный театр гастролировал в Севастополе и Ялте, что дало возможность Чехову посмотреть ряд спектаклей (“Дядю Ваню”, “Чайку”, “Одиноких” Гауптмана, “Гедду Габлер” Ибсена). Находящийся в это время в Ялте Горький знакомится с режиссерами и актерами театра, рассказывает К.С.Станиславскому о замысле пьесы “На дне”. Дарит В.Э.Мейерхольду трехтомник своих рассказов с надписью: “Вы с вашим тонким и чутким умом, с вашей вдумчивостью — дадите гораздо больше, чем даете...” (сб. “Москва театральная”, М., 1961, с. 349).

В апрельском номере “Мира Божьего” напечатаны “повесть из жизни прокаженных” В.Серошевского “Предел скорби” и рассказ С.Юшкевича “Кабатчик Гейман”. Н.Геккер отмечал, что обе повести имеют характерную для всей русской литературы черту — “благожелательное, великодушное и терпимое отношение к инородцам…

В апрельском номере “Мира Божьего” напечатаны “повесть из жизни прокаженных” В.Серошевского “Предел скорби” и рассказ С.Юшкевича “Кабатчик Гейман”.

Н.Геккер отмечал, что обе повести имеют характерную для всей русской литературы черту — “благожелательное, великодушное и терпимое отношение к инородцам и иноверцам” (Од. Нов., 4 мая).

Д.Н.Мамин-Сибиряк — “Около господ” (Р. Мысль, NN 1, 3, 4). О начале повести А.П.Чехов писал редактору “Русской мысли” В.А.Гольцеву: “...это грубая, безвкусная и фальшивая чепуха” (т. 9, с. 29). Мамин-Сибиряк не удержался на высоте дарования, написав “что-то мелкое, скучное, никуда и на над чем вас не…

Д.Н.Мамин-Сибиряк — “Около господ” (Р. Мысль, NN 1, 3, 4).

О начале повести А.П.Чехов писал редактору “Русской мысли” В.А.Гольцеву: “...это грубая, безвкусная и фальшивая чепуха” (т. 9, с. 29).

Мамин-Сибиряк не удержался на высоте дарования, написав “что-то мелкое, скучное, никуда и на над чем вас не возвышающее” (Н.Геккер, Од. Нов., 17 мая). “Саморазложение литературного реализма”: “изображает мужика как нравственную жертву господ”, при этом “равнодушен как фотографический аппарат” (А.Басаргин [А.И.Введенский], “Один из эпигонов бравурного реализма”, Моск. Вед., 16 дек.).