Летопись

В связи с 25-летием со дня смерти Д.И.Писарева Н.К.Михайловский помещает в “Русских ведомостях” (4 июля) критико-биографический очерк с положительной оценкой деятельности Писарева, а в октябре выходит в павленковской серии “Жизнь замечательных людей” книга Е.А.Соловьева “Д.И.Писарев, его жизнь…

В связи с 25-летием со дня смерти Д.И.Писарева Н.К.Михайловский помещает в “Русских ведомостях” (4 июля) критико-биографический очерк с положительной оценкой деятельности Писарева, а в октябре выходит в павленковской серии “Жизнь замечательных людей” книга Е.А.Соловьева “Д.И.Писарев, его жизнь и литературная деятельность” (СПб., 1893, тираж — 8100). А.Ш. [А.А.Шевелев] в попытке “развенчать” нарисовал картину исключительной популярности Писарева: “Владельцы этой редкости считают себя особыми счастливцами, им завидуют, их осаждают просьбами одолжить Писарева для прочтения. Я знаю лиц, которые после длительных просьб получали сочинения Писарева, но не более как на один-два дня, не разгибая спины, без перерыва читали они... спеша освободить драгоценные книги к сроку” (Гражд., 3 окт.). Ю.Николаев [Говоруха-Отрок] назвал автора биографического очерка, Е.А.Соловьева, “архаическим гимназистом шестидесятых годов” (“Запоздалая апология”, Моск. Вед., 2 дек.).

10 июля Л.Н.Толстой пишет Н.С.Лескову: “Начал было продолжать одну художественную вещь [“Кто прав?”], но поверите ли, совестно писать про людей, которых не было и которые ничего этого не делали. Что-то не то. Форма ли эта художественная изжила, повести отживают, или я отживаю? Испытываете ли Вы что-нибудь…

10 июля Л.Н.Толстой пишет Н.С.Лескову: “Начал было продолжать одну художественную вещь [“Кто прав?”], но поверите ли, совестно писать про людей, которых не было и которые ничего этого не делали. Что-то не то. Форма ли эта художественная изжила, повести отживают, или я отживаю? Испытываете ли Вы что-нибудь подобное?” (т. 66, с. 366).

13 июля Л.Н.Толстой отвечает Н.Н.Страхову, который расхваливает петербургскую “колонию славянофилов” (особенно В.В.Розанова), “с таким же жаром отдающихся консерватизму, с каким когда-то нигилисты бросались в нигилизм” (“Переписка Л.Толстого с Н.Н.Страховым”. СПб., 1914, с. 443): “Вам нравится славянофильский кружок, а мне бы он очень не понравился, особенно если Розанов — лучший из них. Мне его статьи в “Вопросах” и в “Русском обозрении” кажутся очень противны. Обо всем слегка, выспренно, необдуманно, фальшиво возбужденно и с самодовольством ретроградно. Очень гадко” (т. 66, с. 367).

15 июля И.А.Бунин посылает Л.Н.Толстому первую книжку своих стихотворений (Орел, 1891); “Посылаю ее Вам, как человеку, каждое слово которого мне дорого, произведения которого раскрывали во мне всю душу, пробуждали во мне страстную жажду творчества...” (Н. М., 1956, N 10, с. 198).

15 июля И.А.Бунин посылает Л.Н.Толстому первую книжку своих стихотворений (Орел, 1891); “Посылаю ее Вам, как человеку, каждое слово которого мне дорого, произведения которого раскрывали во мне всю душу, пробуждали во мне страстную жажду творчества...” (Н. М., 1956, N 10, с. 198).

В.Г.Короленко “В голодный год” (Р. Бог., NN 2, 3, 5—7). Отд. изд. вышло в октябре 1893 г., СПб., изд. ред. журн. “Русское богатство”, 1894, тираж — 1000; 2-е изд. — в апреле 1894 г., всего до 1917 г. вышло семь изданий. “В литературе голодовок русского народа книга г. Короленко займет одно из видных мест, как…

В.Г.Короленко “В голодный год” (Р. Бог., NN 2, 3, 5—7). Отд. изд. вышло в октябре 1893 г., СПб., изд. ред. журн. “Русское богатство”, 1894, тираж — 1000; 2-е изд. — в апреле 1894 г., всего до 1917 г. вышло семь изданий.

“В литературе голодовок русского народа книга г. Короленко займет одно из видных мест, как по совершенной правдивости, так и по необыкновенной талантливости глубоко захватывающего рассказа”, и послужит поучением для тех, “кто умеет понимать уроки истории” (Р. Мысль, 1894, N 3, Библиограф. Отд.). Короленко “приближается к действительности в такой мере, которую поклонники чистого искусства должны считать совершенно непозволительной”, но которая законна как результат “естественных запросов жизни”, нашедших отражение “не в сухом “реферате”, а в живом, образном наблюдении замечательного художника” (Вест. Евр., 1894, N 1, Лит. Обозр.). “Один из самых отзывчивых” русских писателей уловил “бодрую ноту” “рядом с горьким отчаянием” (В-зов [В.В.Водовозов], Мир Б., 1894, N 1).

В июле В.Г.Короленко по дороге на Всемирную Чикагскую выставку посетил Лондон, где познакомился с жизнью русских политических эмигрантов, в частности, с С.М.Степняком-Кравчинским.

К.Баранцевич — “Семейный очаг” (С. Вест., N 1—7). Роман рисует три женские судьбы, посвященные разным идеалам: семье, свободной любви и служению народу. А.Скабичевский отметил, что Баранцевич является типичным представителем школы беллетристов 80-х годов, “любит изображать все самое мрачное: дождь…

К.Баранцевич — “Семейный очаг” (С. Вест., N 1—7). Роман рисует три женские судьбы, посвященные разным идеалам: семье, свободной любви и служению народу.

А.Скабичевский отметил, что Баранцевич является типичным представителем школы беллетристов 80-х годов, “любит изображать все самое мрачное: дождь и слякоть осенних непогод, кладбища, преждевременные смерти, вертепы разврата и пр.”, но тем не менее исповедует не мизантропию, а “розовую веру в человеческую природу”. (Нов., 19 авг.). “Скромная, но почтенная” задача “многолистного романа” — “апофеоз семейного начала”; “петербургская полумещанская, получиновничья сфера” (Кн. Нед., N 8, Из рус. изд.).

Н.С.Лесков писал Л.И.Веселитской (Микулич) 13 июня: В романе Баранцевича “есть усилие изобразить “толстовца”, и для модели взят Пав.Ив.Бирюков; но делается это довольно неискусно и без достаточных знаний...” (т. 11, с. 541).

М.О.Меньшиков — “Критический декаданс” (Кн. Нед., N 7). В связи с А.Волынским и его “новой мозговой линией” (отношение к старым русским критикам, Ибсену и др.) заключает: “все внутренние признаки декаданса налицо: ненависть к здравому смыслу, символизм, мистицизм, враждебность к гражданской жизни,…

М.О.Меньшиков — “Критический декаданс” (Кн. Нед., N 7). В связи с А.Волынским и его “новой мозговой линией” (отношение к старым русским критикам, Ибсену и др.) заключает: “все внутренние признаки декаданса налицо: ненависть к здравому смыслу, символизм, мистицизм, враждебность к гражданской жизни, тяготение к смерти”. И предсказывает: нападки на русскую критику будут продолжаться “общим хором русских декадентов”.

Н.С.Лесков пишет 7 июля А.И.Фаресову: “Флексер [А.Волынский] возбудил против себя многих, и в июльской книжке “Недели” есть горячая и умная статья о нем Меньшикова [“Критический декаданс”], которая должна быть очень горька и Ф-ру и издательнице журнала. Стало быть, они за свои ошибки получают и уязвление и урон. Но все-таки их ошибки хотя и имеют вредные стороны, но они бескорыстны и не вызывают того негодования, какое рвется из сердца при виде подличания, растворяемого в радости, что это поощряется врагами литературы и нравится пошлым людям в обществе. Это надо различать” (т. 11, с. 550—551).

Выходит научно-литературный сборник “Путь-дорога” “в пользу общества для вспомоществования нуждающимся переселенцам”, СПб., изд. К.М.Сибирякова, 1893, тираж — 3000. Помимо статей по переселенческому вопросу, напечатаны “Ходите в свете, пока есть свет” Л.Н.Толстого, “Продукт природы” Н.С.Лескова,…

Выходит научно-литературный сборник “Путь-дорога” “в пользу общества для вспомоществования нуждающимся переселенцам”, СПб., изд. К.М.Сибирякова, 1893, тираж — 3000. Помимо статей по переселенческому вопросу, напечатаны “Ходите в свете, пока есть свет” Л.Н.Толстого, “Продукт природы” Н.С.Лескова, “Хористка” А.П.Чехова (в переработанном виде), два очерка Н.Гарина — “На ходу” и “Сочельник в русской деревне”.

Рецензент “Русского богатства” (N 8, Нов. Кн.) выделяет очерк Гарина, “задевающий животрепещущую действительность” и отдает предпочтение рассказу Златовратского перед повестью Толстого, “написанной как проповедь” на евангельскую тему.